И все же самым поразительным, всего полнее отвечающим замыслам Брахмы, и чему не могла нанести урона даже дурманящая, накрепко приковывающая душу к миру явлений сладостность ее грудей, было сочетание этого великолепного зада с узкой, гибкой, как тростинка, эльфической спиной, усиленное и подчеркнутое другим контрастом - между поистине достойной славословий, волнующей линией роскошных бедер и прелестно-хрупким станом над ними.
I vsjo zhe samym porazitel'nym, vsego polneje otvechajuschim zamyslam Brakhmy, i chemu nje mogla nanesti urona dazhe durmanjaschaja, nakrepko prikovyvajuschaja dushu k miru javlenij sladostnost' jejo grudej, bylo sochetanije ètogo velikolepnogo zada s uzkoj, gibkoj, kak trostinka, èl'ficheskoj spinoj, usilennoje i podcherknutoje drugim kontrastom - mezhdu poistine dostojnoj slavoslovij, volnujuschej linnej poskoshnykh beder i prelestno-khrupkim stanom nad nimi.