Филин, с шорохом задевая крыльями солому, срывался с крыши и низко падал куда-то в темноту. Он почти касался земли, плавно доносился до риги и, взмыв, садился на ее хребет. И в усадьбу опять доносился его плач. Он сидел, как будто что-то вспоминая, и вдруг испускал вопль изумления; смолкал и внезапно принимался истерически ухать, хохотать и взвизгивать; опять смолкал и разражался стонами, всхлипываниями, рыданиями...